// Быстрая либерализация не дает эффекта при слабом государстве
В Польше госрасходы на «обычное правительство»
снизились накануне перехода к рынку – но в ходе самих реформ
даже несколько возросли
Рисунок: Константин Куксо /
Коммерсантъ
Работа над ошибками Кто выиграл?
Пятнадцать лет назад, в начале перехода социалистических стран к
рыночной экономике споры велись в основном между сторонниками
радикального подхода (шоковой терапии) и градуалистами
(приверженцами постепенных преобразований). Главная идея радикалов:
чем быстрее проводятся реформы, тем лучше обстоят дела в экономике.
Среди необходимых составляющих "хорошей" политики обычно называли
либерализацию цен и рынков, снижение инфляции, ограничение
госрасходов, приватизацию, а также открытие экономики – введение
конвертируемости валюты и снижение торговых барьеров.
Многие страны последовали этим рецептам и испытали
спад производства, из которого не выбрались до сих пор. На первый
взгляд зависимость между изменением ВВП и либерализацией налицо – 10
восточноевропейских стран имеют более высокие показатели и
либерализации, и ВВП (в процентах к 1989 году), чем группа 15 бывших
советских республик. Однако более внимательный взгляд обнаруживает
ряд несоответствий. Например, Китай не вписывается в общую картину –
там при относительно низкой либерализации реформы не только не
сопровождались сильным падением производства, но и привели к
ускорению темпов роста. Да и список лидеров по уровню производства
среди бывших советских республик отнюдь не выглядит как список самых
либерализованных стран. К 2005 году только Узбекистан, Белоруссия,
Казахстан, Эстония и Туркмения превзошли уровень ВВП 1989 года.
Экономические успехи Белоруссии, обделенной нефтью и газом и
называемой последней диктатурой Европы, явно смотрятся как вызов
"традиционной мудрости". Причины спада Почему при переходе от плановой экономики к рыночной
происходит спад производства? Среди многих причин экономического
спада 1990-х в большинстве стран с переходной экономикой есть одна,
которую вряд ли кто-либо будет оспаривать,– неблагоприятный шок
предложения (adverse supply shock), вызванный изменением
относительных цен. Это простое и понятное объяснение
трансформационного спада, однако до сих пор оно не часто встречается
в экономической литературе. Предположим, что 50% всего производства приходится
на неконкурентоспособные отрасли промышленности – тогда весь этот
сектор должен исчезнуть либо постепенно, либо сразу, в зависимости
от темпов изменения относительных цен. Если либерализация происходит
одномоментно, то этот сектор в одночасье становится нерентабельным,
и производство сразу сокращается на 50%. А инвестирование и рост
выпуска происходят только в конкурентоспособном секторе, так что для
достижения прежнего уровня производства потребуется много лет. Если
реформы осуществляются медленно, так что производство в
неконкурентоспособных отраслях ежегодно снижается, скажем, на 10%,
то спад в значительной степени может быть компенсирован ростом
производства в конкурентоспособном секторе. Наилучшим вариантом,
конечно, будет такой темп освобождения цен, который ведет к
сокращению производства в неконкурентоспособном секторе с
естественной скоростью, то есть по мере выбытия устаревшего
основного капитала в отсутствие новых инвестиций. Таким образом, из опыта стран с переходной
экономикой можно сделать по крайней мере один общий вывод. Темп
должен быть таким, чтобы масштаб реструктурирования не превышал
инвестиционный потенциал экономики. Это главное обоснование
необходимости постепенной, а не одномоментной ликвидации барьеров и
иных форм господдержки (европейскому сообществу и НАФТА
потребовалось почти десять лет на ликвидацию тарифов). Реальная картина, конечно, сложнее: успех
определяется не только темпами либерализации и не только правильной
макроэкономической политикой, но и способностью государства
обеспечить сильные институты, без которых либерализация (рыночная
экономика) не работает. Три сценария перехода Слабость и неэффективность государственных и
негосударственных институтов проявляется в накоплении неплатежей,
долларизации и бартеризации экономики, отсутствии эффективно
применяемых процедур банкротств, защиты контрактов, прав
собственников и общественного порядка в целом. Инфляция тоже один из
показателей институциональной эффективности. Ведь высокая инфляция –
следствие не столько ошибочной политики (все знают, что печатать
много денег плохо), сколько слабости правительства в отношении
финансовых групп, отраслевых лобби, регионов, парламента и т. д.
Слабость эта проявляется и в неспособности собрать налоги, и в
неспособности отказать группам давления в увеличении расходов.
Обобщенным измерителем эффективности институтов
может служить финансовая мощь государства – доля госрасходов в ВВП.
Три типа изменения доли госрасходов в ВВП примерно совпадают с тремя
основными моделями перехода к рынку. При сильном авторитарном режиме
(Китай) сокращение госрасходов относительно ВВП происходило за счет
обороны, субсидий и инвестиций, тогда как расходы на "обычное
правительство" (включающее все остальное – от образования до
правоохранительных органов) росли примерно тем же темпом, что и ВВП.
При сильном демократическом режиме (Польша) госрасходы на "обычное
правительство" и другие функции снизились накануне перехода к рынку
(когда прежний авторитарный режим разваливался), но в ходе самих
реформ даже несколько возросли. Наконец, при слабом демократическом
режиме (Россия) сократились по отношению к ВВП не только расходы на
оборону, субсидии и инвестиции, но и расходы на "обычное
правительство", что привело к подрыву институционального потенциала
государства. Эффект либерализации Эмпирические данные в пользу такого подхода выглядят
очень убедительно. Резкий спад производства в переходный период
лучше всего объясняется неблагоприятным шоком предложения, вызванным
изменением относительных цен после либерализации из-за искажений в
структуре хозяйства и во внешней торговле, накопившихся в период
централизованного планирования. Существует также и явная
отрицательная корреляция между динамикой производства во время
перехода к рынку и снижением доли госрасходов в ВВП – чем большим
было падение госрасходов, тем ниже был ВВП в 1996 году в сравнении с
дореформенным уровнем. А вот факторы экономической динамики в период
восстановления, когда спад завершился, отличаются от факторов спада.
Достигнутый уровень экономической либерализации начинает наконец
оказывать положительное влияние на динамику производства. Зато роль
диспропорций в структуре хозяйства и внешней торговле сходит на нет.
ВЛАДИМИР ПОПОВ, профессор Российской экономической
школы
Пятнадцать лет назад, в начале
перехода социалистических стран к рыночной экономике споры
велись в основном между сторонниками радикального подхода
(шоковой ...
Ваши мнения и комментарии можно присылать по
E-mail: [email protected]